Недавнее решение синода Константинопольского патриархата вынести инициативу украинских властей о создании "единой поместной церкви" на рассмотрение других церквей православного мира взбудоражило верующих и в России, и на Украине. В беседе с корреспондентом РИА Новости Сергеем Стефановым заведующий Лабораторией исследований церковных институций Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета священник Павел Ермилов рассказал, какова сегодня процедура предоставления автокефалии (независимости), и поделился своей версией дальнейшего развития ситуации.

Отец Павел, есть ли сегодня какой-то единый, принятый во всем православном мире механизм, касающийся предоставления автокефалии, в чем он заключается?

Как таковая процедура предоставления автокефалии в канонах не прописана. Но в любом случае определяющее значение в деле признания автокефального статуса какой-либо церковной области имеет решение кириархальной церкви, то есть той церкви, в состав которой входит данная область. Не так давно православные церкви попытались выработать общепризнанную модель, способную объединить разные подходы к процедуре дарования автокефалии, но этот процесс не доведен до окончательного завершения, хотя Русская церковь настойчиво призывала завершить процесс согласования до созыва Всеправославного собора. А потому отдельные церкви пытаются воспользоваться ситуацией отсутствия общих договоренностей, что не может восприниматься иначе, как проявление неуважения к прочим заинтересованным сторонам.

Украинские власти обратились в Константинопольский патриархат с просьбой предоставить автокефалию раскольнической структуре — так называемому Киевскому патриархату. Синод Константинопольской церкви принял это обращение к рассмотрению и заявил, что «решил по этому запросу быть в тесном общении с другими сестринскими православными церквами для их информирования и координации». На ваш взгляд, о чем свидетельствует данное заявление, каковы возможные варианты развития событий?

Заявление Константинопольского синода, к большому сожалению, политизировано и само по себе порождает массу возражений, начиная с утверждения о том, что крещение от греков в Днепре принял «украинский народ». Если Константинополь хочет говорить на таком языке, именуя всех вокруг, включая самого себя, несуществующими на карте названиями (у них в IX веке вместо Руси «Украина», а в XXI — вместо Стамбула архаичный «Константинополь»), то это говорит лишь о том, что на Фанаре (резиденция патриарха Константинопольского — ред.) живут в каком-то выдуманном антиисторическом мире.

А если по сути заданного вопроса, то это заявление продолжает череду самозваных инициатив Константинопольской церкви, которые в сумме подтверждают уже вполне понятную мысль, что патриарх Варфоломей не справляется со взятой им на себя ролью координатора мирового православия, а Константинопольский патриархат из объединяющего фактора становится фактором разделения или, говоря конкретнее, — смут, притом не только в Церкви, но и в государствах.

Во второй половине 1990-х годов Синод Константинопольской церкви принял решение о создании на территории Эстонии «автономной митрополии» в юрисдикции Константинополя, хотя в стране к тому времени уже существовала автономная Эстонская православная церковь Московского патриархата. Какова вероятность, что и на Украине может произойти нечто подобное — самозваная, не признаваемая мировым православием церковь получит автономию и будет находиться в подчинении у Константинополя? Были ли еще подобные прецеденты и конфликты на этой почве между РПЦ и КПЦ в истории XX–XXI веков?

В данном случае ситуация в Эстонии не столь показательна. Наиболее близкий сюжет — это история польской автокефалии. В 1924 году Константинополь в одностороннем порядке даровал автокефалию Польской церкви, имевшей к тому времени статус автономии в составе Русской православной церкви. На основании доступных архивных материалов исследователям сейчас открывается весьма любопытная картина. Выяснилось, что основной интерес Константинополя состоял в денежном вознаграждении, полученном от польского правительства в признательность за данный решительно незаконный, нечестный и чисто политический акт. К сожалению, большинство других православных церквей поддержали тогда неканоническое решение Константинополя. Однако впоследствии все вернулось на свои места: дарование автокефалии в 1924 году в конечном счете было признано незаконным и аннулировано, и в 1948 году Польская церковь получила каноническую автокефалию от кириархальной церкви — Московского патриархата, что на тот момент полностью отвечало его интересам.

Вообще, история с Польской автокефалией будто оживает на наших глазах. И конец этой истории — явно не в пользу сторонников константинопольского проекта. Что касается нынешней ситуации, возможны разные сценарии дальнейшего развития событий. Нужно понимать одно: Константинополь действует по-ястребиному агрессивно, с позиции силы, опираясь на всем понятный заокеанский «политический ресурс» (США давно добиваются ослабления позиций России и Русской православной церкви на Украине — ред.). Но слабое место всех этих действий — это невозможность их законного теоретического обоснования. Политические факторы — это, все же, переменные, сиюминутные величины, а вот учение православной Церкви — едино и укоренено в веках. И здесь — я вас уверяю — Константинополь рано или поздно потерпит совершенно неожиданное для него, но неминуемое поражение.

Хотя я не исключаю даже такого сценария: может быть спровоцировано доведение всей ситуации с незаконным дарованием автокефалии до логического конца, а затем будет инициирован процесс всеправославного суда над предстоятелем Константинопольской церкви как разрушителем церковного единства.

Означает ли заявление Константинопольского синода, что между представителями поместных церквей будут вестись переговоры по этой теме? Возможно ли собрание предстоятелей или представителей всех поместных православных церквей за одним столом?

Разумеется, переговоры начнутся. Но только мне трудно представить, чтобы какая-нибудь поместная церковь согласилась с правом Константинополя в одностороннем порядке перекраивать границы других поместных церквей. Это абсурд. Как и в целом абсурдна вся текущая ситуация. Мне порой кажется, что мы наблюдаем четкие признаки агонии в истории стремлений Константинополя доминировать в православном мире. И как любая агония, она может принимать уродливые и отталкивающие формы.

Есть ли угроза раскола православного мира, «семьи» 15 поместных церквей? Кто на чью сторону и почему может склониться?

Раскол мирового православия провоцируется уже давно. К сожалению, отдельные представители Константинопольской церкви открыто признают его неизбежность, и вместо попыток остановить этот процесс, своими действиями только усугубляют положение. В целом ситуация в православном мире следует за общим геополитическим раскладом, и на этом основании можно как делать соответствующие допущения, кто на чьей стороне, так и формировать стратегию ответных действий. Но и наоборот: если существует выход из нынешнего международного политического кризиса, то в том же направлении двинется и процесс умиротворения православного мира.

Уже через несколько месяцев, 28 июля, в Киеве будет отмечаться юбилей Крещения Руси. Чего можно ожидать к этой «круглой дате»?

Ожидать нужно милости Божией. Вообще-то в нынешней ситуации нет ничего принципиально нового: территория современной Украины сотни лет была «линией фронта» в международном религиозном противостоянии. В отличие от более-менее благоприятной ситуации на территории современной России, население юго-запада исторической Руси постоянно находилось в состоянии борьбы за православие. И за прошедшие столетия, несмотря на все внешние метаморфозы, в местном народе неизбежно должны были выработаться особенные мужество и стойкость в православной вере, которые помогут преодолеть все искушения.

В чем я глубоко убежден, так это в том, что за верность церковной традиции Бог помилует и вознаградит братский народ Украины, несмотря на все переживаемые им испытания. Поэтому надо праздновать этот день в смирении перед волей Божией и в надежде на лучшее.

Источник: РИА Новости